Куньева Алла Филипповна

Воспоминания о войне Аллы Филипповны Куньевой, рождённой в 1937 году, записала ученица Пущинской школы №3 Жуньева Мария.

“Я не помню первый день войны, ибо была слишком мала, но она коснулась нас в первые же часы, т.к. жили мы на самой границе под Гродно. Отец в это время был уже кадровым военным. Он ушел по тревоге ночью, и я его уже не видела вплоть до 1944 года.

А потом мы все ехали, ехали. Потом шли в деревню Нестерово Рязанской области. Нас приютила большая, дружная, необыкновенной доброты семья, где хозяин и старший сын воевали. Дома остались трое младших детей, а старшая дочь, двадцатилетняя тетя Шура, буквально за месяц до войны вышедшая замуж, привезла с собой из-под Гродно еще двух детей – беженцев, меня и моего брата. Потом, когда наши перестали убегать и перешли в наступление, муж тети Шуры нашел ее, и таким образом наш отец узнал, где мы находимся (они служили вместе).

Одну комнату в доме сдали беженцам из Москвы, супругам, которых никто не хотел пускать, ибо муж умирал от туберкулеза. Старшие дети и мой брат (ему было уже 11 лет) работали. Мы, малыши, играли, как и все в нашем возрасте. Игрушками были цветные стеклышки от бутылок, черепочки. Куклы шили сами. За тряпочками бегали к нашей квартирантке: она была портниха и обшивала всю деревню (перешивала из старого).

Не помню, испытывали ли мы в то время голод, но с удовольствием ели подсолнечную макуху, а сладостью была высушенная сахарная свекла… Когда пришел отец, мы стали жить на Украине…В 1946 – 1947 г.г. было голодно, хлеб пекли с картошкой, кукурузной мукой. Весной в пищу пошла вся зелень. А мы, дети, чего только не ели: и побеги елочки, и «калачики»…

По сравнению с настоящим временем жили, конечно, бедно. Но с каждым годом все лучше и лучше. Мы никогда не задумывались, что будет завтра, потому что были уверены в завтрашнем дне. Одевались бедно. Жила я в поселке городского типа, где единственное двухэтажное здание – школа. И жили чуть ли не натуральным хозяйством. Живность держали все… А у учительницы математики руки были такие потрескавшиеся, и мы знали, что у нее большое хозяйство. И когда она только успевала… Вспоминая, я поражаюсь доброжелательности того поколения, той среды, где я жила.

В младших классах у нас были очень разные по возрасту дети, потому что местность была под оккупацией и дети не учились, но так было только до четвертого класса. Учебников было мало, бывало, что один учебник на 2–3 человека, но учились по очереди, никогда не было никаких недоразумений. Мне кажется, что учителя в то время были только энтузиасты. Зарплата маленькая, а как и сколько они давали! Мы были плохо одеты, но духовно мы не были бедны. Я не знаю своего сверстника, который не ходил бы в школьную или городскую библиотеку. Все новинки мы читали в библиотеках, дети в очереди стояли на интересную книгу. А по выходным дням ходили в читальный зал читать журналы. Дома, конечно, никто не выписывал, не было денег… У нас никогда не было проблем с днем рождения: самым лучшим подарком считалась книга. У меня и сейчас основа моей домашней библиотеки – это книги, подаренные мне друзьями еще в школе. Конечно, вся литература (я не беру классику) отражала советскую идеологию. Но у нас, во всяком случае, в нашем маленьком мирке, она не расходилась с делом. У нас в классе ни разу никто их не упрекнул, не игнорировал, не выделял. На улице по соседству жила девочка, мама которой во время оккупации работала у немцев переводчицей. У нее был маленький брат – немец. Летом я с девочкой часто играла и приглашала к себе домой, но я ни разу не слышала от отца, чтоб я не дружила с ней, ни разу, хотя он был офицером Советской армии. Учитель русского языка и литературы был в плену, у него наколот номер на руке, но он за это не сидел.

Я не сталкивалась с теми примерами, о которых сейчас много пишут, что много обиженных. Я выросла и воспитывалась в другом мире.

Ездила в свою школу на встречу с выпускниками через 10, 15 лет. Однажды приехали почти все. И я очень была рада, что все нашли свое место в жизни”.

Материал прислала к.ф.н. Любовь Наумовна Краснопольская, работавшая в 2001 г. с группой учеников школы № 3 г. Пущино (Московская обл.) над проектом «Великая беда. Дни войны в памяти детей и подростков военного времени: 1941 –1945», который заключался в сборе воспоминаний жителей города Пущино о войне. Работа получила специальный приз на всероссийском конкурсе «Человек в истории. Россия, XX век».